По морям, по океанам на "Шаляпине" и "Лермонтове"

О Сан-Франциско сказано и написано немало лестных слов. И он действительно красив в солнечную погоду, этот город, раскинувшийся на сорока двух холмах у самого Тихого океана.

Что вам посоветуют посмотреть здесь в первую очередь?.. Ну, конечно, знаменитый мост Золотые Ворота – уникальное инженерное сооружение. А заодно излюбленное место прощания с жизнью местных самоубийц.

Что еще?.. Красочный суетливый китайский квартал – Чайнатаун с его бесчисленными ресторанчиками и лавчонками.

Вам непременно порекомендуют покататься на симпатичных разноцветных трамвайчиках, неторопливо бегающих по крутым улицам города.

И все же не эти традиционные достопримечательности запомнились больше всего… Но обо все по порядку.



2 марта 1978 года… В 8.00 «Лермонтов» пришвартовался у деревянного морского терминала Сан-Франциско. Город входит в штат Калифорния.

Он находится на северной оконечности одноименного полуострова. С трех сторон окружен водой… На востоке – одноименный залив. На севере – пролив Золотые Ворота. На западе его омывают холодные течения Тихого океана.

Они и обеспечивают довольно прохладный здешний климат… Средняя температура летом 18 градусов. Дневная зимой – около 15… С мая по сентябрь – солнечно и сухо. Сезон дождей начинается в ноябре и тянется до марта.

Его-то как раз мы и застали. Прохладно. Правда, чуть теплее, чем несколько дней назад в Ванкувере… Погода аналогичная. То плотный дождь. И сквозь него еле проглядывает внушительных размеров мост Золотые ворота.

То он отчетливо виден в лучах вдруг появившегося солнца. И даже украшен многоцветной радугой… То темные тучи быстро прикрывают голубое небо. И весь город под дождевыми струями снова выглядит мрачноватым.

Выходим побродить по Сан-Франциско. Сворачиваем направо от причала. Петляем по узким улочкам. И доходим до местной достопримечательности под названием Чайнатаун… В нем обитают более 100 000 китайцев.

Откуда их, спрашивается, столь несметное количество?.. Разъясняю, господа-товарищи, неторопливо и подробно. Посему, сами понимаете, придется углубиться в кромешную глубину веков.

Когда-то полуостров заселяли индейцы племени олони. Первые их поселения археологи датируют 3000 годом до нашей эры… Веками жили они тихо спокойно. Пока размеренный образ жизни не нарушили и не разрушили дотла европейцы.

Осенью 1769 года здесь побывала испанская исследовательская группа под командованием Гаспара Де Портолы… Это был первый задокументированный визит в залив Сан-Франциско. И пошло-поехало.

Семь лет спустя испанцы уже навечно высадились на берег. Построили поселение. И назвали его в честь католического святого Франциска Ассизского… За эту плодородную и очень выгодную с географической точки зрения землю, понятно, развязалась ожесточенная борьба между странами-конкурентами.

В 1821 году Мексика решительно объявила о своей независимости от Испании. И посчитала Сан-Франциско вместе со всей Калифорнией своей законной собственностью… Впрочем, радовалась она сим приобретением не очень-то долго.

США, набравшие силу и обнаглевшие до предела, срочно организовали американо-мексиканскую войну… Одержали в ней, понятно, победу. И в 1848-м лакомые земли перешли под их полный контроль.
«Ну и ладно! – возмущенно заверещите вы. – А где в конце-то концов китайцы?!».

Граждане, не бегите впереди паровоза!.. Не перебивайте, пожалуйста. И не устраивайте скандал раньше времени. Ведь мы уже вплотную приблизились к интересующей вас китайской теме.

В том же 1848 году, всю Калифорнию поразила золотая лихорадка. И всего за год небольшое поселение Сан-Франциско с тысячью жителей превратилось в город с населением в 25 000 человек. Причем оно увеличивалось со страшной скоростью в течение 50(!) лет.

В те времена как раз позарез и понадобились дешевые рабочие руки… Китайцев завозили тысячами. Они усердно пахали на золотых шахтах и приисках. А позже – на возведении трансконтинентальной железной дороги.

После окончания золотой лихорадки и строительства в родной Китай они возвращаться категорически отказались… Организовали свой квартал в самом центре Сан-Франциско. И зажили в нем припеваючи.

В 1906 году мощное землетрясение снесло, по сути, весь город. И от Чайнатауна, само собой, тоже ничего не осталось… Антикитайские силы яростно и громогласно потребовали во время восстановления перенести их квартал из центра куда-нибудь на окраину.

И что? Да ровным счетом ничего!.. Несмотря на шум-гам, китайцы хладнокровно и быстро заново возвели свои дома на прежнем месте. Причем они получились более просторными, красивыми и устойчивыми к природным катаклизмам.

…Заходим в Чайнатаун через причудливые Ворота Дракона, возведенные в традиционном китайском стиле. И оказываемся совершено в другом городе… Это самое обширное поселение китайцев вне пределов Азии. И одновременно самый старый и крупнейший китайский квартал в Северной Америке.

Это город в городе со своим внешним видом и внутренним распорядком. Со своей кухней и праздниками. Со своим языком и законами… Здесь не любят, когда кто-то сует нос в их дела. И реагируют на сей беспредел мгновенно и нередко очень жестоко.

Дома, стилизованные под китайские пагоды. Многоцветные фонари и фонарики. Вывески разных размеров с иероглифами… Бесчисленные ресторанчики. Сувенирные магазинчики. Лавки с невиданными корешками, травами, пряностями с необычно сильным запахом.

В Чайнатауне можно отведать национальную кухню. Хотя, говорят, она уже весьма американизирована. К примеру, вам могут втюхать «знаменитые» пирожки или печенье с предсказанием судьбы… Как это? Элементарно!

Приступаете к трапезе. Внутри неожиданно натыкаетесь на бумажку с английским текстом… Он излагает вам или чрезвычайно расплывчатое пророчество. Или абсолютно непонятную для нормального человека мудрость.

Не грустите! Не думайте, что у вас с мозгами дело – дрянь. Просто вас элементарно обвели вокруг пальца… В Китае, во-первых, никогда не было, нет и вроде бы не будет пирожков-печенюшек с предсказанием судьбы.

Во-вторых, наверняка доморощенных местных авторов бредовых пророчеств и мудростей в Поднебесной бросили бы в чан с кипящей водой. Или бы посадили на кол… У них, говорят, с подобными «мудрецами» разбираются круто.

В Чайнатауне жизнь идет своим чередом… В переулочках старики играют в маджонг. Группа людей занимается гимнастикой тайцзи… В лавках что-то продают… В сувенирных лавках торгуются… В ресторанах приносят блюда.

Просто невообразимое число людей толкается на центральных улицах... Шаг в сторону – наверняка наступишь на китайца. Плюнешь – попадешь в другого. Складывается стойкое впечатление – их здесь значительно больше, чем в самом Китае.

Между собой они общаются на разных диалектах. И, абсолютно не понимая друг друга, все же находят общий язык… Он, скорее всего, сам собой родился за столетия обязательного общения.

Подавляющее большинство местных жителей не знают и не хотят знать английский… Зато в совершенстве владеют языком жестов. И, не открывая рта, смогут уговорить кого угодно на что угодно.

Одна из легенд гласит: Чайнатаун тогда-то был абсолютно закрытым городом. И под ним существовал подземный, скрытый от чужих глаз подземный мир с борделями, боями насмерть, казино. С ресторанами, где подавали запрещенные в США блюда из собак, лошадей, китов.

Говорят, все эти развлечения существует и процветает до сих пор. Правда, уже не в подземном, а в наземном варианте… Как бы там ни было, здесь умеют строго хранить свои тайны.

Хотя, простите за выражение, блядей даже днем в Чайнатауне на улицах и в переулках видимо-невидимо… С началом калифорнийской золотой лихорадки на них стали делать очень прибыльный бизнес. Было время, когда 70% всех китаянок занимались проституцией.

Регулярно напоминают о себе и печально известные этнические бандформирования – триады… Особенно они лютовали в конце прошлого века. Однако и в последние годы иногда снова нагоняют страху на всех подряд.

В Чайнатауне вспоминают прошлогоднюю бойню в ресторане «Золотой Дракон» на Вашингтон-стрит – убито пять человек, ранено одиннадцать… Ну а так по мелочевке что-то кровавое происходит чуть ли не каждый день.

Не случайно иностранцы боятся заходить в китайский квартал. Особенно в вечернее и ночное время. Как бы чего не вышло… Посему местный туристический бизнес приходит в упадок. И скоро, скорее всего, окончательно накроется медным тазом.

Вообще-то, создается впечатление, что во всем Сан-Франциско далеко не тишь и благодать. Да и моральный облик у него, мягко выражаясь, непотребный… Чего там говорить, если вчера здесь прогремела грандиозная манифестация местных гомосексуалистов.

Толпы голубых заполонили центральные улицы. Они орали. Юродствовали. Истерично требовали у властей истинной свободы и демократии… Добились желаемого или нет, не знаю. Да и знать не хочу.

А несколько десятилетий назад город стал центром хипповой революции… В 1967 году в район Хайт-Эшбери съехались тысячи хиппи со всего мира. Они праздновали День любви с музыкой, наркотиками, сексуальной свободой. Получилось что-то вроде уникального культурного, социального и политического бунта молодежи.

Сегодня в Сан-Франциско где-то 700 000 жителей. Из них больше трети выходцы из стран Азии, 15% – из Латинской Америки, 6% – из Африки… Так что сами можете подсчитать и сделать вывод – европейцев уже меньше половины.

С каждым годом количество бледнолицых в процентном отношении неумолимо сокращается… И, ежу ясно, их судьба незавидна. Как, впрочем, и самих США – страны без истории и, само собой, без будущего.

В последние годы город обзавелся еще одной «хронической болезнью» – безработицей. На душу населения безработных здесь больше, чем в любом другом мегаполисе США… Соответственно увеличивается и преступность.

…Когда выходили из Чайнатауна, снова потемнело. И пошел мелкий надоедливый дождик. Но мы идем дальше по Сан-Франциско… Кстати говоря, у него есть несколько прозвищ: Город у залива, Город, Фриско.

На Калифорнийской улице натыкаемся на местный, как нам гордо объяснил встречный говорливый русскоязычный еврей, архитектурный шедевр… Называется он храм Шерит Исраэль.

Его высота почти 43 метра. Из них больше 15 занимает массивный тяжеловесный купол… Это, оказалось, одна из старейших синагог в США. И начиналась-то она с убогого деревянного шалаша в самом начале золотой лихорадки.

Тогда в Калифорнию во всего мира хлынули толпы искателей приключений и драгоценного металла… Не обошлось, само собой, без оборотистых евреев. Они, по традиции, не горбатились с кирками и лопатами на приисках. А интеллигентно вежливо грабили пропыленных и измотанных до предела трудяг… Как?

Элементарно! И самыми разными способами!.. К примеру, Лейб Страусс, унюхав запах больших денег, оставил семейный швейный бизнес в Нью-Йорке. И срочно передислоцировался в Сан-Франциско.

Для конспирации сменил имя на Леви. И открыл магазин… В нем за доллары, а еще лучше за желтый песок впаривал золотоискателям палатки, одежду, разные приспособления и инструменты для добычи заветного металла.

Доходы в его бездонный карман полились рекой. Вскоре они увеличились в несколько раз… Леви Страусс вместе со своим давним знакомым портным Джейкобом Дэвисом зарегистрировали патент.

И начали изготовлять грубые хлопчатобумажные брюки, усиленные медными заклепками… Так появились первые синие джинсы. Они-то, ни убавить, ни прибавить, пошли и идут до сих пор на ура.

Во время золотой лихорадки немало евреев переселилось в Калифорнию… Сегодня в Сан-Франциско у них четвертая на численности диаспора после Нью-Йорка, юго-восточной Флориды и Лос-Анджелеса – где-то 50 000 человек.

Есть ли здесь русские? А как же!.. Только наших поменьше – примерно 20 000. Зато они появились в здешних местам намного раньше евреев. Точнее, в 1812 году.

Именно тогда в 80 километрах к северу от Фриско появилось русская деревянная крепость – Форт-Росс в американском произношении… Российско-Американская компания занималась промыслом и торговлей пушнины. И просуществовала она до 1841-го.

В оригинале до наших дней сохранился лишь дом последнего русского коменданта Ротчева. Остальные строения являются реконструкцией… Тем не менее Форт-Росс – единственная дошедшая до нас деревянная крепость Российской Империи XIX века.

В Сан-Франциско наши в основном живут в Ричмонде… В этом районе множество магазинов и ресторанов с русскими названиями... С 1921 года здесь издается газета «Русская жизнь».

С 1948-го существует музей русской культуры. В нем собраны экспонаты со всего мира, представляющие историю русской эмиграции… В отдельном здании находится Русский центр с музыкальными и балетными классами.

В Сан-Франциско сохранились русские церкви… В прошлом году Ричмонд украсил православный кафедральный собор Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радости». Его фундамент заложили еще в 1961-м. Пять лет спустя завершилось строительство.

Немало времени ушло на его оформление. Лишь в 1977-м он был освящен… По сравнению с мрачноватой тяжелой синагогой на Калифорнийской улице, больше похожей на огромной сундук с деньгами, храм выглядит удивительно светлым и изящным.

Высокий, стройный… Белоснежные стены с мозаичными многоцветными иконами... Пять луковых куполов, покрытых сусальным золотом… Даже в сегодняшнюю непогоду он выглядел, иначе и не скажешь, как луч света в темном царстве.

…В порт мы вернулись ближе к вечеру. За день одолели немало километров по Городу у залива. Истоптали все ноги, шагая то вверх, то вниз по местным крутым холмам… Завтра надо будет воспользоваться местным транспортом – иначе долго не протянем.

Стемнело как-то быстро. И сквозь завесу дождя мутно засветили огни Сан-Франциско. Где-то около полуночи до «Лермонтова» донеслись выстрелы из Чайнатауана… Для нас полная неожиданность. А местные, судя по всему, давно и ничему не удивляются.

3 марта… Такой же серенький дождливый денек, как и вчера. Снова прошли через убогий деревянный терминал, больше похожий на складское помещение. И на сей раз направились налево, к знаменитому мосту Золотые Ворота.

До него больше километра по старым полуразвалившимся деревянным причалам… Наконец-то добрели куда надо. Отсюда гордость Сан-Франциско тянется до противоположного берега одноименного пролива.

Когда-то его преодолевали только на лодках… В 1820 году появились первые паромы. Спустя двадцать лет паромное сообщение стало регулярным. И, по сути, основным, что, понятно, значительно замедляло развитие города.

Сан-Франциско, по мнению большинства, очень-очень нуждался в существовании моста.… Тем не менее многие эксперты уверяли – его в принципе нельзя построить. И приводили вроде бы убедительные аргументы.

Ширина пролива очень приличная – 2042 метра… Глубина 113… Сильные закрученные приливы… Частые мощные ветры и густые туманы… Плюс сейсмически активная зона.

И все же власти постановили мост возвести. Строительство длилось более четырех лет… 27 мая 1937 года в шесть утра его открыли для пешеходов. На следующий день по распоряжению президента Рузвельта из Белого дома на него въехали первые автомобили.

Золотые Ворота – выдающееся инженерное сооружение. И очень изящное… Вместо традиционных черного и металлических цветов его выкрасили в оранжево-красный. Зачем?.. Дабы подчеркнуть красоту пролива, да и самого моста в лучах закатного солнца.

Его длина – 2737 м. Основной пролет – 1280. Ширина – 27. Высота опор – 227. Расстояние до воды – 67… Шестиполосное дорожное полотно держится тросовыми подвязками на двух тросовых кабелях.

Они одеты в стальной кожух. И состоят из более чем 27 тысяч стальных жил. Их общая длина около 128 тысяч километров… То есть они запросто могут трижды обвить Землю по экватору!

Опорные быки моста упираются в мыс. И что, спрашивается, с того?.. Именно на нем 16-летняя испанка Кончита когда-то очень долго лила слезы в ожидании возвращения своего возлюбленного – русского графа 42-летнего Николай Резанова.

Не дождалась, к сожалению. И когда три десятилетия спустя узнала о его смерти по дороге в Петербург, постриглась в монахини… Во всяком случае именно такая история звучит в рок-опере «Юнона и Авось» А. Вознесенского и А. Рыбникова.

Ныне неподалеку находится база 6-й армии… В ней – музей. В нем – макет старого-престарого военного поселения. На берегу при входе в бухту Сан-Франциско навечно застыли две маленькие фигурки так и не встретившихся влюбленных.

Золотые Ворота соединяют город с округом Марин… Это один из самых популярных и узнаваемых висячих мостов в мире. Несколько десятилетий после открытия являлся самым длинным на планете.

Однако он носит и печальный титул одного из самых популярных мест у самоубийц. За ним следует лес Аокигахара в Японии… Все остальные, слава Богу, значительно отстают. Пока, во всяком случае.

В среднем здесь с всплеском расстается с жизнью один гомо сапиенс каждые две недели… Хотя бывали и отдельные дни, удивительно, простите за выражение, богатые на покойников.

Первое самоубийство произошло три месяца после открытия моста… В августе 1937 года в залив бросился 47-летний ветеран Первой мировой войны Гарольд Уоббер. Он вроде бы был психически болен после тяжелой фронтовой контузии.

На сегодняшний день самая юная жертва – 5-летняя Мэрилин Демонт. В августе 1945-го она спрыгнула вместе со своим отцом, 37-летним установщиком лифтов… Вообще-то с помощью Золотых Ворот прощаются с жизнью люди разных полов, возрастов, профессий.

Полет с 67-метровой высоты, подсчитано, длится всего 4 секунды… Тело ударяется о морскую поверхность со скоростью более 100 километров в час. И это всегда смертельно из-за повреждения внутренних органов… Лишь несколько человек, входивших в воду ногами вперед, уцелело.

Всего, по неофициальной статистике, рассчитались с жизнью значительно больше тысячи самоубийц… Впрочем, подсчет давно прекратили. Поскольку точное количество погибших определить практически невозможно.

Потому что далеко не всегда находятся свидетели. Ведь кто-то прыгает с моста в густой туман. Второй – под проливным дождем. Другой – темной ночью… Ко всему прочему в проливе очень сильное течение. И многие трупы навечно уносит в Тихий океан.

Вопрос о строительстве специальных ограждений на Золотых Воротах стоит уже очень давно… Его сторонники приводят в пример Эмпайр-стейт-билдинг и Эйфелеву башню – там количество самоубийств сведено до нуля.

В Сан-Франциско, однако, сыр-бор идет до сих пор. К окончательному решению так и не пришли… Во всяком случае, категорически против остается подавляющее большинство жителей.

Они не хотят тратить десятки миллионов городских долларов на установку специальных ограждений… Потому что самоубийцы все одно найдут способ и место, где расквитаться с жизнь. Главное – нововведение наверняка испохабит внешние данные их любимого и красивого моста.

Впрочем, компромиссные решение все же достигли… Теперь, правда, не регулярно по Золотым Воротам курсируют полицейские патрульные машины. И стражи порядка пытаются в толпе прохожих разглядеть потенциальных самоубийц. Пока без успеха.

Кроме того… На нем установили специальные телефоны. По ним можно связаться с соответствующей службой. Ее специалисты душевно побеседуют с вами от том, о сем. И, возможно, отговорят от необдуманного действия.

На них следующая надпись полужирным шрифтом: «Надежда есть. Позвони. Последствия прыжка с этого моста фатальны и трагичны».

Лично ее прочитал, когда мы добрели примерно до половины Золотых Ворот. И притормозили у специального телефона… Кстати говоря, проход-проезд по дорожке для пешеходов и велосипедистов бесплатный. И она тянется по восточной стороне, чтобы лучше рассмотреть Сан-Франциско.

Ну что вам сказать, господа-товарищи, о впечатлениях… Погода, по-прежнему, дрянь. Прохладно, сильный ветер, моросящий дождик, легкий туман. Поэтому на город смотришь, словно через запотевшее стекло.

Глянул вниз – мать честная! Опять занесло черт знает куда!.. До быстрой волнистой морской воды с гребешками, кажется, очень-очень далеко… Какие там 4 секунды полета? До нее, пожалуй, и за час не долетишь.

Какая там скорость больше 100 км? Как пить дать, успеешь набрать первую или вторую космическую… Мысли пришли, честно признаю, самые что то ни наесть идиотские. Других, не помню.

Хотя нет. Имелась еще одна. О чем, захотелось узнать, в последний раз размышляет самоубийца перед смертельным прыжком с моста?.. Впрочем, об этом уже никто и никогда не расскажет.

…Мы прошли обратный путь по пешеходной дорожке Золотых Ворот. Вернулись в Сан-Франциско. И дабы опять не топтать ноги, решили впервые воспользоваться общественным транспортом.

К тому же не рядовым, обыкновенным, привычным. А тем, что по праву считается ветераном труда с более чем столетним стажем. И, соответственно, местной достопримечательностью.

Сан-Франциско, о чем шла речь выше, примостился на десятках холмов. Иногда весьма крутых… Во второй половине XIX века по ним курсировали омнибусы. Правда, иногда вагон, запряженный лошадьми, сказывался вниз вместе с пассажирами и животными.

Не обходилось, понятно, без жертв… Свидетелем одной из подобных трагедий стал механик из Великобритании Эндрю Смит Холлидай. Он-то всерьез и задумался, как бы изобрести новое более или менее безопасное для пассажиров транспортное средство.

Поразмышлял, посчитал, порисовал схемы. И придумал… гибрид трамвая, фуникулера, канатной дороги. Плод его конструкторской мысли появился на улицах Сан-Франциско в 1873 году. И сразу полюбился всем жителям.

Над канатным трамваем, так его назвали, не висят электрические провода… На его крыше не видно токоприемника… В нем нет и в помине никакого двигателя внутреннего сгорания.

Тогда что, очень хочется понять, приводит его в движение?.. Им движет, выяснилось, механическая и весьма сложная система, придуманная Холлидаем. Устроена она следующим замысловатым образом.

Под асфальтом, между рельсами, в специальном желобе со скоростью 15 километров в час движется трос… Его тянут тяговые подстанции с огромными колесами. Когда-то их крутили паровые машины. Позже – электродвигатели.

Трамваем управляет грипмен – по-нашему вагоновожатый… Работа у него очень ответственная и тяжелая. Не зря, когда открывается вакансия, транспортная компания дает следующее объявление:

«Ищем настоящего железного человека. Кандидат на эту должность должен быть скоординированным и физически выносливым. Обучение длится 25 дней».

И на самом деле работенка у него не сахар. Судите сами… В нашем вагоне, из пола торчит примерно полутораметровый рычаг. Его высоченный мускулистый негр регулярно не без усилий со скрипом двигает то назад, то вперед.

Если на себя, то специальный зажим снизу обхватывает и цепляется за трос под асфальтом. Трамвай, понятно, начинает движение… Если от себя, и грипмен давит на тормоза, то останавливается.

Больше того… На конечной остановке имеется деревянный круг с рельсами. На него заезжает трамвай. Его лично вагоновожатый обязан вручную развернуть и направить на соседнюю линию.

Это же какая силища-то нужна?!. Правда, чаще всего ему помогают пассажиры или сердобольные прохожие. Бывает, конечно, добровольных помощников, несмотря на призывы к пробуждению гражданской совести, не находится.

Тогда, говорят, разобиженный грипмен от души матерится на весь Сан-Франциско и его окрестности… Если и это не помогает, то вызывает дежурный грузовичек-пикап со специальным бампером. И тот сдвигает вагон на нужное место.

Он приходит на помощь и любому канатному трамваю, наглухо застрявшему на крутом подъеме… Ласково так, интеллигентно подталкивает его под задницу, пока попавший в беду не обретает способность двигаться самостоятельно.

Грипмен должен постоянно внимательно следить за приближением автомобилей, пешеходов, велосипедистов… Действовать рычагом так, чтобы вагон трогался с места плавно, без рывков. И так же тормозил на остановках.

Когда-то он был основным транспортом в Сан-Франциско. И трудился на двадцати с лишним маршрутах… Постепенно, естественно, его вытесняли с улиц электрические трамваи, автобусы и троллейбусы.

В 1947 году власти предложили его вообще отменить. Однако жители прямо-таки взбунтовались. И заявили, что такого не может быть никогда… Короче, на сегодняшний день в городе сохранились три линии канатного трамвая. И ими пользуются в основном туристы.

Вагон сравнительно небольшой, полуоткрытый… Впереди и сзади площадки под крышей без бортов для посадки.… Вдоль тянутся длинные широкие ступени-приступки. На них, держась рукой за вертикальные стойки, стоят, чуть свесившись, пассажиры.

В центральной закрытой части со стеклами немного сидячих мест … Трамваи старые, деревянные. Каждый раскрашен несколькими цветами. Поэтому издалека, честно говоря, все они кажутся игрушечными.

…Сошли мы на набережной, забитой народом. Кого только здесь не увидишь... Белые, черные, желтые… Респектабельные, изысканно одетые леди и джентльмены… Грязные, расхристанные бомжи всех возрастов.

Размалеванные, как куклы, проститутки… Педерасты. Лесбиянки… Юнцы с непотребными рожами… Девицы с раскрашенными всеми цветами радуги прическами, глазищами, ногтями… Полупьяные матросы, пристающие от нечего делать к прохожим.

Всю эту публику, ясен пень, к достопримечательностям Сан-Франциско вряд ли отнесешь… Зато истинная городская знаменитость находится в заливе, в двух километрах от берега. И, несмотря на смутную погоду, ее хорошо видно с набережной.

Речь идет о небольшом острове под названием Алькатрас… Его начали активно осваивать в середине XIX века, когда Калифорнию охватила золотая лихорадка. И в Сан-Франциско стали приходить все больше торговых судов.

Для них построили маяк. И он стал первым на западном побережье США… В 1850 году приступили к возведению форта для защиты города и его все разрастающегося населения от потенциальных недругов.

Окончательно судьбу острова решило его… географическое положение. Омываемый холодными водами Тихого океана с сильными течениями, он оказался прямо-таки идеальным местом для изоляции нарушителей законов.

Для начала сюда привезли военнопленных. Позже своих военнослужащих за дисциплинарные нарушения и преступления… В 1911 году заключенные построили целый тюремный комплекс под названием Алькатрас, или Скала.

Однако для своих нужд армия США использовала его относительно недолго… Через двадцать с лишним лет он был передан министерству юстиции. Поскольку из-за взрывного роста преступности в стране эпохи Великой депрессии правоохранители остро нуждались в заведении максимально строго режима.

Первых махровых уголовников привезли на Скалу в 1934 году… Тюрьма была рассчитана на 450 зэков. Тем не менее за все время существования в ней находилось в среднем лишь 250 заключенных.

Алькатрас в конце-то концов стала одной из самых известных в мире. И печально прославилась своими жесточайшие порядками… Не зря ее называли «тюрьма тюрем», или «остров дьявола».

Зэки обитали в холодных одиночных камерах размером три на полтора метра… Три каменные стены. Четвертая – сверху донизу из прочных металлических прутьев выходила в коридор. И позволяла охранникам видеть все, что происходило внутри.

В них было холодно – ведь Скалу частенько продували насквозь сильные ветры. И сохранялась постоянная влажность – вокруг океан… Жизнь сидельцев подчинялась строгому распорядку.

Подъем – в 6.30… 25 минут на уборку камеры, чистку зубов и умывание холодной водой… В 6.55 все подходили к решетке для переклички. Двери для похода в столовую открывались только в том случае, если все успевали в срок.

20 минут на завтрак. Столько же – на обед и ужин… Если кто-то из заключенных решался на выяснение отношений с коллегой по несчастью, надзиратели имели право прекратить разборку слезоточивым газом.

13 пересчетов ежедневно… 6 перекличек… Полный трудовой день – до половины десятого вечера… В тюрьме жестко действовала «политика тишины». То есть зэки не имели права издавать ни звука.

Начальник сам решал, сколько времени в Алькатрасе будет полная тишь-благодать. А когда сидельцам можно было чуть-чуть и тихо-тихо поговорить друг с другом… Очень суровые порядки!

По словам одного из бывших узников, «полная тишина» позволяла им слушать звуки Сан-Франциско с его бурной нормальной человеческой жизнью. Отчего пребывание за решеткой становилось попросту невыносимой… Кто-то сходил с ума. Кто-то пытался совершить самоубийство.

За малейшую провинность заключенных отправляли в блок D, в холодную одиночную камеру… Без верхней одежды… Матрас выдавали только на ночь… Ни света. Ни туалета – ее роль выполняла дырка в полу… Питание – хлеб и вода.

За время отсидки в изоляторе – от одного до девятнадцати дней – ломались самые стойкие… Да и, судя по всему, тюрьма предназначалась вовсе не для исправления. А для окончательной ломки любого зэка.

На Скале побывало большинство «звезд» криминального мира… Они, как и остальные, лишались всего. Не только уголовного или просто человеческого авторитета. Но и собственного имени – всем присваивались номера.

Аль Капоне – номер 85… Известнейший американский гангстер, орудовавший в Чикаго. Его привезли сюда из тюрьмы в Атланте. Там он жил в шикарной камере с коврами и телевизором. Заодно сколотил целую банду для персональной защиты.

Здесь оказался один-одинешенек. Никто не собирался его оберегать… Однако криминальная слава не давала ему покоя. И он постоянно конфликтовал с зэками. Кончились склоки его серьезным ранением.

Он выжил. И спесь, как ветром сдуло… К тому же его психическое состояние заметно ухудшалось на фоне прогрессирующего нейросифилиса – сифилитическое поражение головного и спинного мозга.

Перевели в другое исправительное учреждение… Аль Капоне безысходно вспоминал: «Алькатрас меня одолел!». И действительно он вышел из тюрьмы немощным и смертельно больным стариком.

Джордж Пулемет Келли Барнс – номер 117… Один из самых известных бандитов той эпохи. Прозвище получил, потому что при ограблении банков для надежности обязательно брал с собой пулемет.

Здесь он оказался после похищения нефтяного магната Чарльза Уршела… Быстро сломался. И получил славу образцового заключенного. Благодаря чему остаток дней провел в другой, не столь суровой тюрьме.

Роберт Птицелов Страунд – номер 594… Махровый убийца. Кликухи удостоился за трогательную любовь к канарейкам. В Алькатрасе провел 17 лет. Шесть из них – в изоляторе блока D.

Этого хватило, чтобы сойти с ума. Плюс Птицелова лишили всякого общения с любимыми птичками… Короче, закончил он свой жизненный путь в глубочайшем душевном расстройстве.

Мейер Харрис Микки Коэн – номер 1519… Один из самых известных представителей еврейской мафии. Виртуозно проводил незаконные финансовые операции. За решетку его в конце-то концов упекли за хроническое уклонение от уплаты налогов.

На Скале он чувствовал себя не очень-то комфортно. Его чуть было не убили куском трубы. Оклемался, однако… Хитрожопый еврей мгновенно перевоплотился в идеального зэка. И вскоре мафиозного бизнесмена за хорошее поведение перевели в другое место.

Побывал в Алькатрасе и Мортон Собелл – главный радиоинженер компании «Дженерал электрик»… Его признали виновным в шпионаже в пользу СССР. И приговорили к 30 годам лишения свободы. Спустя 17 лет и 9 месяцев заключения шпиона неизвестно по какой причине освободили.

Словом, кого только не повидала безжалостная тюрьма на острове. И кто только не пытался самыми невероятными способами вырваться из нее на свободу… Как-то доведенные до ручки сидельцы даже устроили настоящий бунт.

«Сражение за Алькатрас», так назвали неудачную попытку побега, длилось со 2 до 4 мая 1946 года… Утихомирить бунтовщиков не без туда удалось лишь морским пехотинцам и бойцам береговой охраны.

В результате погибли двое охранников и трое заключенных. 15 человек получили серьезные ранения… Позже двух зэков за участие в бунте казнили в газовой камере тюрьмы Сан-Квентине. Еще один вместо смерти получил второй пожизненный срок.

Вообще-то за 29 лет существования Алькатраса 34 сидельца пытались вырваться на свободу. Причем двое пытались сбежать дважды… Никому, однако, не удалось осуществить свою хрустальную мечту.

Преодолеть двухкилометровое расстояние до берега в холодном стремительном течение – практически невозможно… К тому же скалистые почти отвесные берега острова с двойными рядами колючей проволоки и вышками с автоматчиками.

Семерых застрелили. Двое утонули. Двоих выловили в заливе. Остальных схватили на острове и вернули за решетку… Тем не менее один-единственный удачный побег вроде бы состоялся. Впрочем, до сих пор никто толком не ведает, чем он закончился на самом деле.

Братья Джон и Кларенс Энглин, ассы в области ограбления банков, и Фрэнк Моррис, специализирующийся на вооруженных разбоях и наркотиках, успешно осуществили задуманное… Причем за год до официального закрытия тюрьмы.

В тому времени условия в Алькатрасе несколько улучшились… Строгий кодекс молчания стал более мягким. И заключенным разрешили тихо разговаривать… По выходным начали показывать кинофильмы… В строго определенное время даже разрешили играть на музыкальных инструментах.

Это мероприятие стало называться музыкальным часом. И именно он помог зэкам выбраться на свободу… Вообще-то они разработали и осуществили один из самых изощренных планов побега в истории.

Потенциальные беглецы случайно узнали, что на крышу блока B вел незащищенный служебный тоннель около метра шириной. Попасть у него можно было только через отверстие размером 10х20 сантиметров… Значит, его надо расширить, чтобы пролезть.

Почти год они упорно занимались жизненно важным делом с помощью самодельной дрели… На ее изготовление пошли украденный мотор от пылесоса и ложка, спаянная серебром от десятицентовой монеты.

Трудились зэки в строго определенное время. Поскольку лишь музыкальный час заглушал шум, издаваемый при сверлении размякшей с годами бетонной стены… Кроме того, понятно, шло изготовление амуниции для пересечения залива.

Браться Энглин и Моррис раздобыли-уперли 50 прорезиненных курток. Изготовили из них плот размером 4х2 метра и спасательные жилеты. Предполагалось надуть их с помощью ручной гармошки… Из прикарманенной фанеры сделали весла.

Все было готово к ночному побегу. Оставалось только отвлечь, запудрить мозги охранникам… Изготовили куклы из проволоки, штукатурки и мыла. Покрасили их близким к телесному цветом.

Для пущей убедительности приклеили к кукольным головам настоящие волосы. Их виртуозно собирали в тюремной парикмахерской… Ночью беглецам удалось незаметно выбраться наружу. И они погребли в сторону берега.

Никого из них с тех пор не видели живыми… Несмотря на награду в миллион долларов, за многие десятилетия их не нашли ни в США, ни в других странах мира. Они словно испарились, исчезли навечно.

Существует версия: Фрэнк Моррис, браться Джон и Кларенс Энглин просто-напросто утонули в холодном быстротечном проливе Сан-Франциско… Но это только предположение. И, скорее всего, никто никогда не узнает, что произошло на самом деле.

На следующий после легендарного побега год, точнее, 21 марта 1963-го, остров Алькатрас покинули последние сидельцы… Катера доставили на берег несколько десятков «бледных, молчаливых людей» с наручниками на руках и кандалами на ногах.

Так закончилась история одной из известнейших тюрем в мире… Официальная причина – долги по налогам и платежам. Кроме того подсчитали, что содержание заключенных на материке дешевле, чем на острове.

Алькатрас перестал существовать, а его популярность стала расти как на дрожжах… Впрочем, еще в 1946 году на экраны вышел мультик под названием «Гонки с преследованием на северо-западе».

Потом валом пошли художественные фильмы… За хлебную тему, естественно, взялись маститые режиссеры. Они зазывали на съемки самых известных актеров. И в финансовом плане себя не ограничивали.

Появились «Любитель птиц из Алькатраса», «Выстрел в упор», «Инспектор никогда не сдается», «Убийство первой степени», «Скала», «Люди Икс: последняя битва», сериал «Алькатрас» из 13 эпизодов… То ли еще будет. Ведь тюремная тема поистине неисчерпаема.

Правда, как известно, режиссеры безразмерно творческие личности… Их фантазия беспредельна и нередко отдает признаками душевного расстройства. Посему некоторые эпизоды из их «шедевров» понятны лишь отдельным пациентам дурдома.

Кроме того… Высокопоставленные творцы, общеизвестно, любят самозабвенно и живописно врать. Поэтому в фильмах об Алькатрасе иногда идет речь о событиях, которых никогда не было. Или они перевираются до неприличия. И так далее, и тому подобное.

Надежнее, господа-товарищи, не смотреть кинематографический хлам, а отправиться на катере с экскурсией на Скалу… Там давно уже открыт музей. И вы своими глазами увидите «тюрьму тюрем». Услышите правдивые истории о судьбе ее сидельцев.

Настроение у вас, понятно, ухудшится до предела… Зато однозначно родится трезвая мысль – за решетку ни в коем случае попадать не стоит. Иначе или угробите собственное здоровье, или умом тронетесь.

…От набережной под мелким дождиком мы побрели в сторону центра. Но и там ничего вселяющего оптимизма не увидели. Меня лично, как ни странно, в полную тоску ввели… уличные музыканты.

Они появляются рано утром, когда улицы проснувшегося города заливают потоки машин и людей… Их больше всего на Маркет-стрит – главной деловой артерии Сан-Франциско.

Они стоят поодиночке, прислонившись к блестящим витринам магазинов, и играют. Каждый свое… Звуки музыки с трудом пробиваются сквозь рычание автомобильного стада. Визг тормозов. Шуршание спешащей толпы.

В футлярах из-под инструментов, лежащих у ног музыкантов, так и не звякает ни цента… Но они продолжают играть и в утренние часы пик… И позже, когда Маркет-стрит пустеет и затихает… В часы обеденного перерыва, когда аккуратные клерки выходят из кондиционированных офисов перекусить и немного размяться.

Вечером, когда в верхних этажах небоскребов в хорошую погоду еще отражается багряный закат. А в нижних вспыхивает неоновая свистопляска рекламы… Поздно ночью, когда из ресторанов и кабаков, разъезжаются сытые, хмельные люди.

Лица уличных музыкантов бесстрастны и невыразительны, как и мелодии их кларнетов, гитар, труб, саксофонов… Кажется, им ни до чего нет дела. Похоже, их даже не трогает, если кто-то и бросит в футляр несколько монет.

О чем они думают? Может быть, о лучших временах, оставшихся позади?.. Долголетний бум поп-музыки в США, хочешь не хочешь, подошел к концу.

«Суперзвездам» пришлось распрощаться с личными самолетами и яхтами, шикарными особняками и лимузинами… А тысячи молодых музыкантов, некогда мечтавших о шумном успехе, остались без надежд на будущее. Без средств к существованию.

Теперь их удел – улицы… Только на них, не расставаясь с любимым инструментом, можно хоть немного заработать на жизнь.

Они стали такими же привычными атрибутами Маркет-стрит, как и чугунные фонарные столбы, что стоят тут десятки лет… Как сортировочный трамвайный круг на пересечении с улицей Пауэлл.

Уличные музыканты превратились в нечто привычно-неодушевленное… На них и внимания-то никто не обращает, кроме гостей Сан-Франциско.

Они, словно расставленные по тротуарам живые шарманки. И их круглосуточно заводит невидимая рука равнодушия и отчаяния…

Да-а-а, граждане, какой-то очень печально-безысходный текст получился об уличных музыкантах. Да и о городе, пожалуй, в целом. Ничего не поделаешь – зарисовка, так сказать, с натуры…

В полночь «Лермонтов» под кромешным ливнем отшвартовался от причала и вышел в залив… Возможно, при солнечном освещении Сан-Франциско красиво смотрится издалека. Но сейчас видны лишь его размытые контуры.

Лайнер выбрался в океан и направился в сторону Лос-Анджелеса. Остается надеяться, что погода там не такая, как здесь, сумрачная…